Килиан Жорнет — легендарный рекордсмен. Он устанавливал рекорды на ультрамарафонах (таких как Hardrock 100, например), в горах по скорости восхождения (Маттерхорн, Монблан и МакКинли).
В своей книге «Нет ничего невозможного» он метко и с юмором описывает то, как проходит жизнь бегуна — в постоянных тренировках, преодолении себя. Это мемуары спортсмена, который посвятил бегу всю жизнь. Приводим отрывок из книги, речь пойдет о трейлраннинге.
О популярности бега
Сегодня бег — известный и довольно медийный вид спорта, но еще десять лет назад нас было мало. Все изменилось, когда в 2006 году Антон Крупичка победил на ультрамарафоне в Ледвилле, штат Колорадо, — в одном из самых престижных соревнований в беге на сто миль.
Тогда он был молодым спортсменом, двадцати с чем-то лет, который удивил весь мир своей особой эстетикой: минималистичные кроссовки, очень короткие шорты, загорелый голый торс и грива светлых волос, развевающихся на ветру. Кроме того, он был сторонником близости с природой и отказа от общения с другими — согласно его философии, главным должно быть изучение самого себя. Победа Антона и его посыл впечатлили мир больше, чем невероятный рекорд предыдущего года, поставленный фантастическим спортсменом Мэттом Карпентером, который почти два десятилетия побеждал и в забеге Pikes Peak Marathon.
Два года спустя Эрик Стэггз поставил новый рекорд на Hardrock 100, а я заявил о себе на Ультратрейле вокруг Монблана. Этот вид спорта был будто наполнен свежим, новым воздухом. В 2006 году вышла книга «Рожденный бежать» об истории мексиканских бегунов из племени тараумара, которые проделывают сто миль в простых сандалиях. В книге упоминаются великолепная Энн Трейсон, которая победила во множестве соревнований, побив мужские рекорды, и Скотт Джурек, не проигравший ни одних соревнований на длинные дистанции.
Благодаря книге «Бегущий без сна» Дина Карназеса с трейлраннингом познакомились горожане и бизнесмены, нуждающиеся в возможности отключиться от рутины и в новых целях. Все это вместе с забегами, которые начали повсеместно организовывать, подарило нашему спорту популярность, которой он продолжает упиваться. Но несмотря на то что бег по пересеченной местности только вошел в моду, люди делали это и много столетий назад. Соревнования можно смело отсчитывать с 1040 года, когда король Малькольм III организовал гонку по холмам Шотландии, чтобы выбрать лучших гонцов.
В 2002 году, когда я начинал участвовать в соревнованиях, яркой звездой был Фабио Меральди — именно в тот сезон он показал максимальную результативность. Наряду с Бруно Бруно, Мэттом Карпентером, Рикардо Мехиа и Адриано Греко он побывал на главных вершинах мира в рамках вида спорта, в 1993 году названного Марино Джакометти скайраннингом. Эти «небесные бегуны» вызывали у меня трепет — и с подросткового возраста я мечтал соревноваться так же, как они. В 2007 году я выиграл Кубок мира по скайраннингу и гонку Пьерра-Мента. Тогда мне стало любопытно, и я решил попробовать себя на длинных дистанциях. Начиная с 2003 года, когда он был основан, UTMB остается в Европе забегом, где побывали все бегуны с такой специализацией и где страсть и уважение отлично сбалансированы.
В тот момент я не знал, что моя жизнь радикально изменится, и не только в спортивном плане, — за одну ночь мощная машина средств массовой информации вынесла меня под лучи софитов, и об анонимности пришлось забыть. Именно тогда начались мои отношения — любовь и ненависть — с трейлраннингом и всем, что его окружает. Эти забеги — как витрина, на которой на всеобщее обозрение выставлены и бегуны, и их результаты. Такое внимание со стороны СМИ заставляет забыть об основах спорта: уважении к природе и живущему в ней сообществу.
Ничего из того, что я могу рассказать о UTMB, не будет оригинальным. Вам проще открыть браузер и погуглить. А вот чего бы мне хотелось — так это особенно подчеркнуть атмосферу опьянения, возбуждения как среди бегунов, так и среди зрителей. Подозреваю, что времена меняются и нам придется адаптироваться к новым реалиям с мегапубличностью. Поэтому покажу вам небольшую инструкцию, которую я составил: не поучительную, а карикатурную. Там есть «вредные советы» и для бегунов, и для зрителей. Если постараться, можно резюмировать всю эту инструкцию одной простой фразой: «Утром, прежде чем выйти из дома — чтобы бежать или поддерживать бегунов, — выпей успокоительного чаю».
Зарисовка №1. В глазах бегун
Бегун появился на последнем подъеме марафона с такой скоростью, что отвлекшийся зритель не успел доесть свой бутерброд.
Этот хороший человек желал помочь спортсмену чем-то еще кроме подбадривающих слов; он прикинул, что с момента, как на горизонте исчез лидер гонки, он успел откусить от бутерброда четыре раза, и крикнул спортсмену: «Давай, ты ему уже на пятки наступаешь, отстаешь всего на сорок секунд! Быстрее, догони его!» Наш бегун, весьма мотивированный, продолжил, но вскоре другой зритель — не забывший, кстати, свои суперсовременные часы, но уверенный, что наблюдение за небесным светилом точнее технологий, — заметил, что солнце немного сдвинулось на небосводе, и закричал: «Парень, беги, он впереди всего на четыре минуты!» Наш расстроенный атлет пробурчал сквозь зубы: «Да чтоб тебя! Шпарю в полную силу, а он за километр оторвался еще на три минуты и двадцать секунд!» Придя в себя от потрясения, он подумал, что впечатления зрителей, возможно, неточны, и попробовал вычислить среднее из двух значений. Тут третий зритель бодро прокричал: «Беги, беги, беги! Всего две минуты!» Да что ж такое! И наш друг-спортсмен послал их всех подальше.
У пункта питания команда поддержки наполнила его бутылки водой и дала перекусить за время, достойное пит-стопа «Формулы-1», а затем бегом сопроводила до выхода из зоны контроля, чтобы подбодрить и сообщить последние данные: «Давай, остался один подъем в тысячу метров, а дальше ты знаешь, равнина и спуск до самого финиша». И чтобы он бежал быстрее, соврала: «Отстаешь от лидера на две минуты тридцать секунд!» Он выбежал вдохновленным, с пополненными запасами энергии и соревновательным духом до неба. Но уже на первых метрах резкого подъема пришлось вернуться в ритм бега трусцой, а потом и вовсе пойти пешком. Как ни хотелось ускориться, ноги уже жили своей жизнью и не слушались, а моральный настрой упал ниже плинтуса. И тут наш спортсмен различил вдали силуэт лидера и быстро рассчитал время, на которое тот его опережал: шесть минут преимущества! Даже собственная команда наврала.
Несмотря на это, он продолжил бежать изо всех сил: не потому, что оставалась надежда на победу, а потому, что это адекватный настрой человека, желающего выложиться по максимуму. На вершине он встретил ораву зрителей. Его подбадривали, некоторые даже выкрикивали его имя, и он, откуда-то взяв новые силы, ускорился, в эдаком экстазе подняв руки, а люди кричали еще громче. И тут наш ненаглядный бегун почувствовал, как чья-то рука схватила его за плечо и толкает вперед, а потом — как другая рука с силой поддает по заднице; из-за накопленной усталости ему казалось, что по нему пробежало войско, как в фильме «Джуманджи». Чтобы удержать равновесие, ему пришлось перестать бежать и раскинуть руки в стороны; раздавленный усталостью, он был на грани того, чтобы упасть и разбить голову.
Он преодолел вершину и вступил на маршрут по равнине, с легкими подъемами и спусками. На тренировках он бежал по такой же местности в два раза быстрее, но сейчас было тяжело даже просто смотреть вперед и поддерживать концентрацию, ставя одну ногу перед другой и не теряя ритм. Его ждали несколько бегунов без номеров на футболках. Он никогда раньше их не видел, поэтому потерял дар речи, когда один из них побежал рядом и заговорил:
— Как дела? Как ты?
— Грррбббуууу…
— Давай, у тебя отлично получается! Как последние подъемы?
Очень жарко?
— Грррбббуууу…
— Спокойно, сейчас будет кусок, который пойдет легко, и тут надо выложиться в полную силу! —…
— Давай, давай, беги! Все отлично!
Наш терпеливый бегун, которого все это уже слегка задолбало, косился на него и думал: «Достали! Будь все отлично, я бы не тащился так жалко и беспомощно, я бы подпрыгивал, делал фотки для инстаграма* и болтал с тобой! Неужели ты не видишь, я настолько измучен, что даже идиотом тебя обозвать не могу?»
В конце концов бегун без стартового номера отстал — ему на смену пришел другой. И снова:
— Давай, давай, давай! Поднажми, другие выглядят хуже!
«Серьезно? Какая мне разница, кто как выглядит? Мне пофиг лицо как у Пола Ньюмана, я хочу ноги Кененисы Бекеле!» — измотанный спортсмен продолжил бег.
Чем ближе к финишу, тем плотнее становилась толпа зрителей. Их движения казались так хорошо скоординированными, что в какой-то момент атлет попытался найти глазами Роберта Земекиса — наверняка тот использовал случай, чтобы снять какую-нибудь сцену нового боевика. Но видел лишь смартфоны, закрывавшие лица. «Были же времена, когда зрители смотрели забег собственными глазами, а не через экран мобильника!» Вскоре он почувствовал мурашки, поняв, что все вокруг как-то странно бегут и смотрят — будто снимается необычная сцена. На секунду он подумал, что надел шорты задом наперед или вообще обделался, оставив на них пятно, и вскоре превратится в посмешище на YouTube. Но, потрогав их, убедился, что ничего такого не произошло. Тогда он догадался, что с перекошенным усталостью потным лицом он, должно быть, похож на раненое опасное животное. Теперь его уже никто не трогал — все боялись укуса этого дикого зверя. Ясно было одно — зрители как минимум могут живьем посмотреть эпизод «Белый медведь» сериала «Черное зеркало», не оплачивая NetFlix.
Но не волнуйтесь, зрители не единственные, кого порой ослепляет сиюминутная эйфория. Мы, со своими стартовыми номерами, подвешенными на четыре английские булавки (в моем случае три, потому что я помешан на оптимизации веса), тоже позволяем собственным нервным клеткам жить своей жизнью, пока пытаемся заставить ноги удержаться на заданном маршруте.
Зарисовка №2. Со стороны организатора
Представим себе, что роли сменились и наш бегун решил наконец осчастливить своего отца: вместо того чтобы пойти на вечеринку знакомиться с девушками, сказал, что поможет с забегом, организацией которого тот занимался. В глубине души ему тоже нравилась природа, и он ждал, что выходные пройдут интересно. Все началось как приключение: они встали в три часа утра, установили пару барьеров и сгрузили кое-какие запасы в зоне старта, а потом сложили в машину несколько ящиков еды и бидонов с водой и поехали по узкой дороге в направлении финиша. Там, где дорога для автомобиля закончилась, им встретилась пара молодых людей атлетического телосложения в одежде для бега, а также пожилой мужчина в теплых штанах и старой куртке — в последнем он узнал друга своего отца. Все вместе пошли дальше, с полными рюкзаками и канистрами воды в руках, освещая дорогу налобными фонариками. «Ох, какое же все тяжелое», — подумал он, пока сопел, поднимаясь в гору. Через пару часов они добрались до луга вблизи горных гребней, и отец достал складные столики, которые несколько дней назад припрятал за камнями; на этих столиках они разложили еду и поставили напитки. Было пять утра, и первые бегуны ожидались не раньше, чем через пару часов. Все расположились и поставили несколько стульев для спортсменов, чтобы те могли отдохнуть, пополняя запасы энергии. Казалось, что на такой жаре кому угодно захочется освежиться, и они несколько раз спустились к речке, протекавшей метрах в ста, чтобы набрать холодной воды. Этой водой наполнили таз и положили в него несколько губок. Температура воздуха росла, запах еды привлек мошек, и волонтеры прикрыли подносы с печеньем, бутербродами и нарезанными фруктами.
Вскоре из-за гребня показался первый спортсмен. От возбуждения они принялись кричать ему так, будто настал конец света. Через несколько минут он добежал до пункта питания. Спортсмен, видимо, очень устал: даже не сказав «привет», он схватил таз с губками, вылил его содержимое себе на голову, а потом швырнул таз одному из молодых волонтеров, чтобы тот наполнил его водой. В этот момент оказалось, что говорить бегун все же может: он начал проклинать все и вся; он орал, как ненормальный, что теряет драгоценные секунды из-за того, что еда накрыта. Изрыгая ругательства, он оглянулся посмотреть, не приближается ли соперник. Дочка организатора поспешно открыла подносы с едой — она была расстроена, потому что хотела как лучше. Ей казалось, что по ее вине весь забег для этого громогласного персонажа испорчен. Бегун схватил пару энергетических батончиков, засунул один в рюкзак и побежал дальше, откусывая от второго. Уже за пределами пункта питания он бросил пластиковую обертку на землю — должно быть, не видел пакеты для мусора, подвешенные волонтерами у столика и на выходе из зоны контроля. Девушка подняла обертку и бросила в пакет.
Второй спортсмен был повежливее и поздоровался, но на выходе и у него на землю упала пластиковая обертка. Дул ветер, и волонтерам пришлось пробежаться, чтобы поймать ее.
Зарисовка №3. Пейсер
Теперь переключимся на пейсера, мужчину или женщину, которые бегут рядом с тобой последние пятьдесят или шестьдесят километров. В это время ты уже ковыляешь настолько медленно, что пейсеру приходится надевать куртку и шапку — и терпеть твое нытье. Человек может пойти на такое по двум причинам: либо он или она пытается флиртовать с тобой и изучает последние и самые болезненные варианты, либо — лучший сценарий — это твой хороший, очень-очень хороший друг. Вероятно, этот человек встал в три часа ночи, добрался до старта, проехав, скажем, сто сорок километров, и, поскольку не выспался, прикорнул на пару часов в своей машине напротив отеля, где остановился ты.
Прежде чем ты сделал первый шаг, пейсер трижды терпеливо выслушал твои напоминания, где ты хочешь получить каждый свой бутерброд и каждую пару носков. Потом, пока он держит куртку, бутылку воды и всякие штуки, которые нужны были тебе только для разогрева, он должен всматриваться и узнавать тебя в толпе из двух тысяч бегунов, подбадривая, естественно, только тебя и никого другого. Ему пришлось бежать так же быстро, как тебе, чтобы своевременно добраться до отеля и приготовить бутерброды именно с тем джемом из Ла-Гаррочи, который так тебе нравится, смешать теплую воду («Ой, от холодной у меня заболит горло») с двумя с половиной ложками электролитов, а потом изо всех сил мчаться по лесным дорогам в условиях, которых побоялся бы и пилот ралли. Все это — чтобы вовремя оказаться в пункте питания, в котором тебе обязательно и без вариантов нужны вазелин и зеленая куртка, потому что — да что ты говоришь! — она приносит удачу на забегах.
В два часа следующей ночи, без сна, после перемещений от одного пункта питания к другому, он ждет тебя в шортах и футболке, дрожа от холода, с полным рюкзаком еды и одежды для тебя — а ты прибываешь на два часа позже и в ярости, потому что на предыдущей остановке все бутерброды были с клубничным, а не с черничным джемом, и по этой причине ты, блин, точно не станешь победителем. Он бежит рядом с тобой, подбадривая и поддерживая диалог, предупреждает об опасностях и препятствиях, переходит на спринт перед каждым пунктом питания, чтобы убедиться, что все готово. Ты, как всегда, все сносишь терпеливо и, финишировав, говоришь ему только одно:
— Чувак, ну я же говорил, что на километре 123 хочу бутерброд с шоколадной пастой, а не с нутеллой!
Зарисовка №4. Короткая. О семье
И наконец, семья. Они не просто терпят твою глупость, когда ты в назначенный день наконец отправляешься на забег; они терпели возведение дворца твоей глупости с того момента, как ты получил подтверждение регистрации, полгода назад. Нет, мы, бегуны, не заслуживаем семей, которые имеем.
Отрывок из книги «Нет ничего невозможного»
